Перевод: с русского на все языки

со всех языков на русский

(состояния пациента)

  • 1 Шкала оценки состояния пациента на основании впечатления врача и ухаживающих за пациентами лиц

    Универсальный русско-английский словарь > Шкала оценки состояния пациента на основании впечатления врача и ухаживающих за пациентами лиц

  • 2 оценка физического состояния пациента

    Универсальный русско-английский словарь > оценка физического состояния пациента

  • 3 признаки ухудшения (состояния пациента)

    Medicine: worsening signs

    Универсальный русско-английский словарь > признаки ухудшения (состояния пациента)

  • 4 удаленная диагностика состояния пациента

    Medicine: remote-care (remote-care medical device - мед. прибор для этих целей)

    Универсальный русско-английский словарь > удаленная диагностика состояния пациента

  • 5 шкала оценки общего впечатления врача об изменении состояния пациента

    Универсальный русско-английский словарь > шкала оценки общего впечатления врача об изменении состояния пациента

  • 6 изменение состояния

    n
    1) med. (пациента) Befundverschiebung
    3) op.syst. Statusveränderung (напр. переход из состояния "задача" в состояние "супервизор"; процессора), Statusänderung (напр. переход из состояния "задача" в состояние "супервизор"; процессора), Zustandswechsel (напр. переход из состояния "задача" в состояние "супервизор" или обратно)
    4) aerodyn. Zustandsänderung

    Универсальный русско-немецкий словарь > изменение состояния

  • 7 общее впечатление пациента об изменениях

    Универсальный русско-английский словарь > общее впечатление пациента об изменениях

  • 8 структурное изменение

    Понятие, отражающее основную цель психоанализа. Главным достижением как для пациента, так и для его окружения, является изменение в симптоматике. Однако определенные изменения в симптоматике могут возникнуть и в результате сопротивления лечению (защитное бегство в здоровье, чтобы избежать исследования болезненных конфликтов), вследствие изменения жизненной ситуации (новый объект любви либо успехи, повышающие самооценку пациента), переноса (желания угодить терапевту). Подобные влияния и связанные с ними изменения отражают специфические аспекты состояния пациента — формирование компромиссного образования, смещение симптоматики и, возможно, временные структурные изменения.
    Истинные структурные изменения представляют собой модификации внутри каждого из основных компонентов психического аппарата — модификации, редуцирующие конфликты между этими компонентами. Хотя основным фокусом анализа является Я, служащее посредником между силами всех систем психики, а также воздействий внешнего мира), ощутимые перемены можно обнаружить в сферах Оно и Сверх-Я. Что касается сферы Оно, то здесь основным предметом воздействия является ослабление фиксаций, устранение регрессий, уменьшение интенсивности навязчивого повторения. В сфере Сверх-Я необходимо прежде всего пытаться снизить "суровость", жесткость и "карательные" качества этой части психического аппарата, а также привести идеалы в соответствие с реальностью и сгладить прочие несоответствия между личностью и внешним миром. В области Я целью анализа является достижение максимально возможной самостоятельности функций (восприятия, памяти и регуляции деятельности), поврежденных конфликтом. Кроме того, необходимо устранить мозаичность механизмов защиты и прочих защитных процессов, чтобы человек мог осознавать, контролировать и разряжать сексуальные и агрессивные влечения, не испытывая тревоги, чувства вины и неадекватного торможения. Достижение перечисленных целей в значительной мере облегчает синтез, или интеграцию, разнородных влечений, тенденций и функций.
    В процессе анализа редуцируется интенсивность конфликта между различными функциями Оно, Я и Сверх-Я, вследствие чего взаимодействие этих систем становится более гармоничным. Следовательно, основная задача анализа состоит в том, чтобы сделать эти изменения стабильными и стойкими.
    Эта цель аналитической процедуры соответствует конечным целям психоаналитического лечения. Последние включают в себя устранение симптомов и торможений, изменения в структуре характера, улучшение способности пациента устанавливать и поддерживать объектные отношения, продуктивно и творчески действовать. Важными задачами являются также повышение уровня самопознания и саморазвития, включая осознание того факта, что полное совершенство является иллюзорным и недостижимым.
    Хотя некоторые другие формы терапии направлены на достижение тех же целей, от анализа они отличаются прежде всего своими промежуточными задачами: в отличие от психоанализа в других формах терапии меньший акцент делается на структурных изменениях и основное внимание уделяется непосредственному изменению симптомов и поведению. В психоанализе главной целью является структурное изменение, создающее предпосылку для достижения остальных результатов.
    \
    Лит.: [81, 131, 861]

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > структурное изменение

  • 9 Physician's Global Impression of Change

    Универсальный русско-английский словарь > Physician's Global Impression of Change

  • 10 оценка по фантому

    Универсальный русско-английский словарь > оценка по фантому

  • 11 шкала Карнофского

    Универсальный русско-английский словарь > шкала Карнофского

  • 12 признаки ухудшения

    Medicine: (состояния пациента) worsening signs

    Универсальный русско-английский словарь > признаки ухудшения

  • 13 монитор

    м.
    1) спец. monitor m
    * * *
    n
    1) gener. écran, moniteur
    3) eng. contrôleur
    4) IT. afficheur moniteur, programme moniteur, unité de surveillance, unité moniteur, moniteur (программное средство синхронизации)
    5) med.appl. dispositif de monitorage (устройство, которое постоянно или периодически измеряет и индицирует значение контролируемого показателя работы аппарата и (или) состояния пациента)

    Dictionnaire russe-français universel > монитор

  • 14 фенилкетонурия

    1. phenylketonuria

     

    фенилкетонурия
    болезнь Феллинга
    НЗЧ, характеризующееся нарушением миелинизации нервных волокон, снижением количества меланоцитов, экземами, судорогами, умственной отсталостью и др., обусловлено нарушением обмена фенилаланина вследствие дефицита фенилаланингидроксилазы; из всех НЗЧ, связанных с нарушением обмена аминокислот, Ф. встречается наиболее часто (1/11000); наследуется по аутосомно-рецессивному типу, ген PAH локализован на участке q22-q24.1 хромосомы 12; в ряде случаев Ф. поддается лечению путем назначения специальной диеты, что приводит к коррекции обмена веществ и нормализации состояния пациента.
    [Арефьев В.А., Лисовенко Л.А. Англо-русский толковый словарь генетических терминов 1995 407с.]

    Тематики

    Синонимы

    EN

    Русско-английский словарь нормативно-технической терминологии > фенилкетонурия

  • 15 эвакуация (спорт (медицина))

    1. evacuation

     

    эвакуация
    Незамедлительное и быстрое перемещение пострадавшего или охваченного внезапным недугом из зоны происшествия в надежное место для проведения более точной медицинской оценки состояния пациента.
    [Департамент лингвистических услуг Оргкомитета «Сочи 2014». Глоссарий терминов]

    EN

    evacuation
    Immediate and rapid movement of an injured or suddenly ill person away from the scene to a safe location where more definite medical assessment could be assured.
    [Департамент лингвистических услуг Оргкомитета «Сочи 2014». Глоссарий терминов]

    Тематики

    EN

    Русско-английский словарь нормативно-технической терминологии > эвакуация (спорт (медицина))

  • 16 тревожный характер

    Современное психиатрическое обозначение симптоматических образований, в которых центральным фактором является тревога, будь то осознаваемая или неосознаваемая. Тревожные состояния не включают в себя шизофрению, первичные аффективные расстройства и органическую дисфункцию мозга. В целом нозологическая классификация учитывает психоаналитическую концепцию тревоги как сигнального аффекта, возникающего из конфликта сил психики и проявляющегося в виде различных компромиссных образований или симптомов. Пациент не всегда может переживать тревогу, а аналитик ее наблюдать; в других случаях тревога выражается достаточно явно в виде преходящего, рекуррентного, стойкого или постоянного феномена. Особенности ее зависят от эффективности защитных действий индивида. Таким образом, под категорию "тревожные расстройства" в DSM-III подпадают как состояния, включающие в себя явную тревогу, так и состояния, характеризующиеся фобиями и/или навязчивыми действиями, в которых тревога становится явной только тогда, когда защитные усилия дают осечку. Вместе с тем состояния, возникающие в результате защиты от тревоги с помощью физической конверсии и диссоциации (истерии), отнесены к другим категориям. Отмеченное несоответствие привело к путанице в DSM-III; ниже будут отмечены и другие несоответствия.
    Состояния с различной по интенсивности и длительности первичной тревогой отнесены DSM-III к подкатегории "тревожные состояния (неврозы страха)". Таким образом, классификация игнорирует историю невроза страха как отдельного синдрома. Впервые этот синдром был описан Фрейдом в 1895 году. Его характеризуют раздражительность, тревожное ожидание, сопровождающееся тем, что сегодня назвали бы физиологическими коррелятами тревоги, фобии, связанные с физиологическими и локомоторными симптомами, а также обсессивные и порой истерические симптомы. Такой "невроз страха" Фрейд обозначал термином "актуальный" (то есть имеющий место в настоящее время), полагая, что он возникает вследствие нарушений сексуальной жизни и представляет собой блокировку сексуального возбуждения, не находящего путей для разрядки и канализирующегося в телесные (вместо психических) симптомы. Фрейд отграничивал невроз страха от истерии и невроза навязчивых состояний — так называемых психоневрозов, причиной которых, по его мнению, являются чисто психические факторы, связанные с детскими конфликтами. Правда, при таком делении неврозов Фрейд признавал существование смешанных форм. Идеи об отражении сексуального возбуждения в соматическую сферу и "прорыве" либидо были положены Фрейдом в основу его первой теории тревоги. И хотя понятие актуального невроза в настоящее время признано устаревшим, клинические описания его остаются важными и поныне. Предполагается, что в основе приступов паники лежат генетически обусловленные физиологические изменения. Исходя из этого, проводится разделение панических и генерализованных состояний тревоги, с одной стороны, и истерических, фобических и обсессивных синдромов — с другой. Тем не менее этот исторический фон часто игнорируют, и невроз страха рассматривают просто как форму психоневроза.
    Хотя понятия тревожного расстройства, невроза страха и тревожного состояния использовались как синонимы для обозначения невротического состояния, главным клиническим признаком которого является свободно плавающая тревога, здесь имеются определенные различия. Состояние тревоги, феноменологический термин, следует зарезервировать за ситуацией, в которой становятся очевидными психофизиологические проявления тревоги, будь то временные или стойкие. Человек может находиться в состоянии тревоги (например, перед лицом внешней опасности) без соответствующих признаков тревожного расстройства или невроза страха. И наоборот, лица с тревожными расстройствами (фобии, обсессии) могут в данное время не обнаруживать тревоги, прибегая к защитным действиям. Термин свободно плавающая тревога описывает состояния, не связанные с определенной и специфической ситуацией, как это имеет место при фобическом неврозе. Ее проявления принято считать показателем того, что произошел сбой в защитных функциях Я, призванных предохранять от угрожающих бессознательных фантазий.
    Тревожный характер — редко употребляемый термин, применяемый по отношению к лицам с хроническими проявлениями тревоги разной степени выраженности. Такие лица, как правило, не осознают собственной тревожности, причем даже в ситуациях, когда их психическая или поведенческая активность направлена на "рассеивание" или контролирование той же тревоги. Подобных лиц следует относить к более широкой диагностической категории невротического характера. Этим понятием обозначаются индивиды, ежедневное поведение которых находится под постоянным влиянием бессознательных конфликтов, а тревога и другие невротические симптомы осознаются ими недостаточно.
    Понятие тревожной истерии (истерии страха) введено в 1908 году Штекелем и заимствовано 1909 году Фрейдом для описания невротических состояний, включающих в себя явную тревогу. В структурном отношении эти состояния сходны с конверсионной истерией, однако наряду с конверсиями включают также фобические расстройства. В то время Фрейд полагал, что истерия страха представляет собой сочетание невроза страха (актуального соматического невроза, в формировании которого не участвуют психические механизмы) и истерии — психоневроза, при котором психический конфликт конвертируется в телесные симптомы. Фрейд считал, что конверсионная истерия и истерия страха сходны в том, что в обоих случаях используется вытеснение для отделения аффектов от идей. Различия между ними усматривались в том, что при истерии страха либидо, освобожденное вытеснением от патогенных идей, не конвертируется, а проявляется свободно, в виде тревоги. Последняя в дальнейшем ассоциативно связывается психикой с определенной ситуацией, которой можно избежать (процесс формирования фобии).
    Диагноз "истерия страха" не является общепринятым. Однако истерия страха и фобия не являются абсолютными синонимами, несмотря на тенденцию рассматривать их таковыми. Истерия страха ставит вопрос о механизмам формирования невроза. Описанный Фрейдом синдром существует; он наблюдается в детском возрасте и, как предполагал Фрейд, свидетельствует о попытках пациента совладать с конфликтом фаллически-эдиповой фазы. Приступы тревоги с последующими попытками ограничить ее проявления фобической и иной симптоматикой расцениваются в настоящее время в качестве индикатора психического конфликта, при котором защитные действия пока еще не способны адекватно контролировать без явного дистресса инстинктивные стремления. Если наряду с тревогой проявляются другие симптомы, то такой синдром современными аналитиками обозначается лишь "описательно" по преобладающей симптоматике (в данном случае — фобический невроз).
    В классификацию DSM-III включены также посттравматические стрессовые расстройства. В данной книге их описание приведено в рубрике "травматические неврозы".
    \
    Лит.: [27, 131, 242, 259, 260, 541, 604]

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > тревожный характер

  • 17 эмпатия

    Особый способ восприятия и постижения психологических состояний других людей. Буквально эмпатия означает "вчувствование" в другого человека — в противоположность симпатии, то есть "сочувствию". Термин эмпатия восходит к эстетике и психологии XIX века, когда эмпатией обозначался способ понимания и объяснения объекта, основанный на моторной имитации и выводах из наблюдений над собственными кинестетическими ощущениями.
    Способность к эмпатии, по-видимому, связана с развитием довербальных взаимодействий между матерью и ребенком, когда желания и потребности совпадают с реакциями на них. Возможность подобных совпадений является важнейшей предпосылкой аналитической практики. В аналитической ситуации эмпатия является следствием "свободно парящего внимания" и развитой автономии аналитика, представляющей собой важный компонент его рабочего Я. Аналитик не должен относиться к эмпатии как к мистическому или трансцендентному феномену. Вербальная и невербальная активность пациента, его аффекты во время аналитической работы вызывают у аналитика резонирующие, так сказать, параллельные состояния. Самовосприятие или интроспекция аналитика становится в таком случае источником информации о пациенте. Эмпатия, следовательно, представляет собой временную и частичную регрессию Я, обеспечивающую легко обратимую идентификацию с анализируемым и тем самым служащую аналитическому процессу. Эмпатия может возникать в отсутствие вербальной коммуникации и понимания; в таких условиях она проявляется как реакция на переживание утраты аналитических взаимоотношений.
    Эмпатия — процесс предсознательный, автоматический и "беззвучный". Она сосуществует с другими, более объективными способами получения информации о чувствах и поведении пациента. Чтобы добиться полного аналитического понимания, непосредственные, эмпатические впечатления должны соотноситься и интегрироваться с другой информацией. Таким образом, эмпатия включает в себя многие компоненты — аффективные, когнитивные и логические, — которые, взаимодействуя, создают почву для аналитического лечения.
    Эмпатия не подменяет собой анализ переноса и сопротивления, хотя и может предоставить информацию об этих процессах. Она является относительно нейтральной и лишена компонента суждения — в отличие от родственных ей феноменов сострадания и симпатии, от которых ее следует строго отделять. Состраданию и симпатии недостает объективности, они предполагают чрезмерную идентификацию и нередко приводят к появлению фантазий об избавлении. Эмпатия же в сочетании с другими способами аналитического наблюдения и понимания может стать одним из важнейших источников контрпереноса.
    С точки зрения психоаналитической психологии Самости (Kohut, 1959), эмпатия означает адекватное восприятие и реакцию на чувства и потребности пациента. В целом психоанализ рассматривает эмпатию как сосредоточение на внутреннем мире пациента. Поэтому среди аналитиков принято говорить об эмпатических компонентах понимания, интерпретации или вмешательства, не возводя эмпатию в ранг основного принципа аналитической техники.
    \
    Лит.: [61, 144, 384, 511, 556, 557, 645]

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > эмпатия

  • 18 deja vu и deja raconte

    •
    Этими терминами обозначается группа состояний субъективного искажения переживаемого опыта. Общим их признаком является ошибочное убеждение в том, что переживаемое в данный момент уже было пережито ранее. Имеются и другие термины, обозначающие различные проявления этого феномена. Названия отдельных проявлений феномена заимствованы из французской психиатрии XIX века. В группу этих проявлений принято относить состояния deja raconte (уже рассказанного), deja entendu (уже слышанного), deja eprouve (уже свершенного), deja fait (уже сделанного), deja pense (уже обдуманного), deja voulu (уже желавшегося). В психоанализе особый интерес привлекают состояния deja vu (уже виденного) и deja raconte.
    Состояние deja vu в своей полностью развернутой форме связано с чувством неудовольствия, нереальности, сноподобия, которое сочетается с ощущением сверхъестественной пророческой способности предвидеть каждую из мельчайших подробностей возникающих переживаний. Подобные феномены встречаются как в норме, так и в патологии, психической и органической. Они чаще встречаются у детей и подростков, но могут наблюдаться и в зрелом возрасте.
    Полного понимания природы состояний deja vu не достигнуто. По всей видимости, они представляют собой особый тип изменений защитной регрессии, уводящей к ощущениям такой реальности, которая отражает воспоминания о давно вытесненных бессознательных фантазиях и о конкретных прошлых переживаниях, связанных с запретными желаниями. Имеются и другие попытки объяснения сущности этих феноменов. Так, согласно одной из наиболее принятых интерпретаций, феномен deja vu приравнивается к сноподобным состояниям или покрывающим воспоминаниям, каждый элемент которых испытывает сильное влияние скрытых или детских переживаний. Защитный эффект маскируется аффектом неудовольствия и заключается в утешительном утверждении: "Как раньше мне удалось пережить испуг, так и сейчас я тоже останусь неповрежденным". Состояния deja vu, каким образом, представляют собой компромиссное образование, возникающее на основе ситуации, одновременно символизирующей и стимулирующей возрождение прошлых воспоминаний, фантазий и желаний, связанных с неприятным аффектом. Компромисс допускает одновременное сосуществование отказа и наказания, частичного удовлетворения этих желаний и успокоения душевной боли.
    Состояние deja raconte относится к событиям и переживаниям, когда у пациента возникает ложное убеждение, будто произнесенное в данный момент уже было высказано аналитиком ранее. Проявление этого феномена — бесспорное свидетельство появления новой информации для психоаналитического лечения. При этом остается неясным, включать ли в понятие "deja raconte" все подобные состояния или же ограничить его рамки только теми состояниями, при которых пациент настаивает на своей правоте. Если принять на вооружение широкое толкование термина, то необходимо признать, что феномен deja raconte проявляется повсеместно. Клинические наблюдения также свидетельствуют в пользу широкого определения. Хотя состояния deja vu и deja raconte имеют одинаковую структуру, первое из них является более специфичным и требует особого участия со стороны психоаналитика, в то время как феномен deja raconte представляет собой интрапсихическое переживание. Большинство аналитиков считают, что для понимания состояния deja raconte необходимо использование переноса. Поскольку перенос является универсальным феноменом, не будет ошибкой включить эту форму парапраксиса (ошибочных действий) в события как внутри, так и вне ситуации психоаналитической терапии.
    Если рассматривать deja raconte в качестве парапраксиса, то следует признать его структурное сходство со сновидениями и покрывающими воспоминаниями. В таком случае содержание этого феномена может быть подвергнуто анализу аналогично тому, как анализируются сновидения. Проявления защитных желаний в состоянии deja raconte обусловлены, с одной стороны, потребностью обсудить его содержание, с другой — стремлением иметь гарантии успешного совладания с опасной ситуацией, спровоцированной переносом.
    \
    Лит.: [31, 116, 277]

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > deja vu и deja raconte

  • 19 аналитический инструмент

    Понятие, введенное Отто Исаковером (1963) для обозначения совместного участия анализируемого и аналитика в аналитической ситуации; такое объединение рассматривается как уникальный инструмент или рабочее орудие, используемое для поддержания аналитического процесса.
    От каждого участника требуется определенный вклад в совместную активность по созданию временной терапевтической формации, обладающей особой аналитической функцией. Анализируемый соглашается настойчиво и пристально "всматриваться" в собственные мысли, чувства и восприятия и выражать их вербально, независимо от неоднозначных или негативных эмоций по их поводу. Подчинение этим требованиям отвечает основному, или фундаментальному, правилу, результат обозначается как свободные ассоциации, то есть ассоциации, свободные от сознательного контроля.
    Участие аналитика в процессе зависит от: 1) выслушивания всех высказываний анализируемого, равно как внимания к невербальным способам коммуникации; 2) отслеживания собственных мыслей, реакций и восприятий; 3) контроля и анализа любых критических и негативных реакций на высказывания пациента, 4) избегания фокусировки внимания, исключения сознательных усилий вспомнить и тем самым дозволения собственным мыслям протекать свободно. Это то, что называется выслушиванием при свободно плавающем внимании.
    Исаковер рассматривал свободные ассоциации пациента и свободно плавающее внимание аналитика как две части аналитического инструмента. Цель такой объединенной активности — достичь оптимальной регрессии Я пациента, позволить аналитику увидеть бессознательное анализируемого и соответствующим образом реагировать как сознательно, так и бессознательно. Если аналитику и анализируемому удается достичь сопоставимого (но не эквивалентного) состояния частичной регрессии Я (чем-то напоминающего состояние дремы), то тогда каждому из них становятся доступны разнообразные непроизвольные мысли, образы и восприятия. При этом важным фактором функционирования аналитика является его способность к эмпатии. Сообщаемые пациенту мысли, чувства и восприятия, связанные с аналитической ситуацией, часто дополняются им самим, что облегчают выявление, понимание и объяснение констелляций его фантазий и воспоминаний.
    Использование аналитического инструмента ограничивается рамками аналитического сеанса. В конце сеанса обе части разъединяются, чтобы затем соединиться снова. Исаковер полагал, что цель супервизии — помочь кандидату в аналитики разработать, освоить и усовершенствовать аналитический инструмент, а также уметь выявить и понять причины "поломки" этого инструмента в ходе аналитического сеанса.
    \
    Лит.: [57, 443, 591, 667]

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > аналитический инструмент

  • 20 психология Самости

    Развиваемая Хайнцем Кохутом и его единомышленниками психоаналитическая концепция нарциссизма. Наиболее характерным для психологии Самости является выделение структурных преобразований Самости, связности субъективного, сознательного, предсознательного и бессознательного опыта Самости, а также исследование отношений между Самостью и подкрепляющими ее объектами.
    Фундаментальной сущностью человека, согласно теории Самости, является потребность индивида а) в организации психики в связную конфигурацию — Самость; б) в формировании укрепляющих Самость взаимосвязей Я с внешним окружением, пробуждающих и повышающих энергетику и сохраняющих структурную связность и сбалансированность ее элементов.
    Понятие Самости как структуры, организующей вокруг себя все многообразие опыта индивида, является для данного направления психологии основополагающим. В этом отчетливо проявляется его сходство с психоанализом. Как и в психоанализе, основным источником информации в психологии Самости является эмпатическое, интроспективное проникновение в субъективный мир человека, достигаемое в процессе переноса. Основным принципом психологии Самости следует считать возможность сопоставления ее важнейших положений с теоретическими построениями смежных научных дисциплин.
    Понятийный аппарат психологии Самости в значительной мере заимствован из психоанализа. При этом, однако, некоторые аналитические термины претерпели ряд изменений. Разработаны также и некоторые собственные понятия. В настоящем издании рассматриваются прежде всего собственные термины психологии Самости, хотя некоторые из них являются модификациями психоаналитических.
    Развитие психологии Самости потребовало пересмотра прежде всего понятий либидо и агрессия в их окончательной редакции, приведенной Фрейдом во второй дуалистической теории влечений. Поначалу Хайнц Кохут применял термин либидо в его классическом понимании, пользуясь экономическим метапсихологическим подходом. Тем самым либидо отражало положительный вклад психической энергии. При этом, однако, он добавил некоторые характеристики, уточняющие качественные отличия либидинозной энергии. Так, идеализированное либидо отражает катексис самообъекта, в результате чего образуется идеализированный самообъект; грандиозно-эксгибиционистское либидо катектирует Самость и преобразует ее в грандиозную Самость.
    После публикации книги "Анализ Самости" (1971) Кохут постепенно отошел от метапсихологической позиции. Понятие катексиса объектным либидо было преобразовано затем в восприятие других как независимого центра инициативы. Катексис нарциссическим либидо был заменен Кохутом на восприятие других людей как часть Самости или как тех, кто призван удовлетворять потребности Самости.
    В "Анализе Самости" Кохут использует термин либидо для объяснения таких феноменов, как эксгибиционизм, нарциссизм, идеализация, инстинктивно-объектная потребность и т.д. Эти и другие традиционные феномены он пытается представить в виде "близкого к эмпирическому знанию" дескриптивного языка. Либидинозное развитие Кохут обозначил общим понятием "здорового" развития Самости. Такое развитие Кохут рассматривал в виде специфических проявлений детской любви, на всех своих стадиях развития — доэдиповой, эдиповой и послеэдиповой — неизменно требующей эмпатического отношения со стороны самообъектов. С точки зрения Кохута, дети, обнаруживающие здоровые аффекты или эмоции, должны иметь опыт переживаний эмпатического "принятия" со стороны значимого для ребенка самообъекта. Следовательно, оптимальное развитие должно включать постоянный объект, действующий с периода созревания и поддерживающий Самость. Оптимальное развитие, таким образом, противопоставляется "грубой сексуальности", являющейся следствием переживаний фрустрации, которая возникает в доэдипов и эдипов периоды в присутствии значимого для индивида объекта. Проявляющиеся при подобного рода развитии "чересчур выраженные" сексуальные влечения Кохут рассматривал как последствие сбоя распадающейся (фрагментирующейся) или оказавшейся в непосредственной опасности Самости либо как реакцию индивида на неэмпатические ответы извне. В таких случаях чрезмерно выраженную сексуальность следует понимать как специфическую сексуализированную форму поиска возможностей для восстановления Самости. Последствием фрагментации Самости в период созревания и в зрелом возрасте являются, по мнению Кохута, прежде всего перверсии и навязчивая сексуальность.
    В отличие от большинства классически ориентированных аналитиков, Кохут отказался от признания первичности агрессии. В его теории неразрушительная агрессия рассматривается в аспекте здоровых проявлений Самости. Деструктивная агрессия, если она не выходит за рамки допустимого, будучи реактивной по своей природе, также способствует конструированию здоровой личности. При этом каждый из обоих видов агрессии развивается в своем направлении. Нормальная агрессия, соединяясь с чувством уверенности, развивается на основе оптимальной фрустрации, которая "толкает" индивида на поступки, направленные на извлечение выгоды. Враждебно-деструктивная агрессия, с уровнем фрустрации ниже оптимального, провоцирует раздражительность, злобность и опасные действия. Развитие агрессии этого типа соответствует отдельным фазам общего психосексуального развития и следует в направлении от физического выражения к вербальному (от действия к слову). При этом раздражительность, гневливость и злобность исчезают только при достижении цели. Существенной особенностью концепции Кохута является признание того, что всякое развитие включает не только оптимальный, но и "заниженный" уровни фрустрации. Если фрустрация "заниженного" уровня становится особенно отчетливой, возникают состояния фрагментации Самости. Прототипом таких состояний является нарциссическая ярость — реакция индивида на захлестывающие его чувства ненависти, обиды, "нарциссической травмы" или же на потребность причинить боль. Противоположными состояниями сопровождается обычная агрессия, мобилизующая индивида на преодоление препятствий или их устранение на пути к цели.
    Следуя Гартманну, Кохут впервые рассматривал нарциссизм как катектическое инвестирование либидо в Самость. Раскрыв основные проявления объектного нарциссизма архаической Самости, он тем самым избавил само понятие нарциссизм от его уничижительного значения. Теория Кохута постулирует специфичность развития нарциссизма, иного, чем при объектной любви. Кохут отвергает предложенную Фрейдом линию развития от архаического нарциссизма к зрелой любви к объекту. Концепция Кохута позволяет выделить зрелые формы или так называемые трансформации нарциссизма — мудрость, юмор и творческие способности.
    Термин "эдипов комплекс" Кохут оставляет лишь для описания патологических структур, которые возникают у ребенка в эдипов период и характеризуются переживаниями неэротического ответа со стороны Самости. Подобные переживания имеют место, когда родители испытывают сексуальное стимулирование при усилении детских проявлений любви или при угрозе со стороны агрессивного ребенка. В отличие от этого, эдипова стадия рассматривается Кохутом как "здоровая" и счастливая ступень развития с преобладанием доброжелательного ответа со стороны родительских самообъектов ребенка. Эдипов период (или эдипова фаза) определяет нейтральную, ограниченную во времени фазу жизни и не является ни нормальной, ни патологической.
    Виновный человек и трагичный человек — термины Кохута, используемые для описания различных тенденций, определяющих возможные способы существования человека в окружающем мире. Оба термина представляют собой сокращенную формулировку конфликта в классическом психоанализе, но вместе с тем и специфическую концепцию дефекта в психологии Самости. Основные цели виновного человека состоят в удовлетворении влечений, "жаждущих" приятного. Психика такого индивида описывается в терминах структурной модели. В качестве классического примера Кохут приводит конфликт Сверх-Я с инцестуозными желаниями. Трагичный человек более, чем виновный человек, соответствующий теоретическим положениям психологии Самости, полностью, всем ядром своего "Я" старается выйти за пределы того, что регулируется принципом удовольствия. Если неудачи или недостатки такого индивида перечеркивают его успехи или достижения, то такое поведение Кохут склонен называть "трагическим", но при этом не полностью выражающим "сущность Самости".
    Недостатки индивида возникают вследствие дефекта его Самости, дефекта, образующегося не столько по причине конфликтов, сколько в результате неэмпатических ответов основной конфигурации самообъектов в детский период развития. Для противодействия дефектам в раннем детском возрасте вырабатываются специфические структуры. Защитные структуры "работают" на "перекрытие дефекта", то есть предотвращение повреждений основных структур ядра Самости. Компенсаторные структуры способны не только "перекрыть" дефект, но, благодаря собственной динамике, исправлять "поломки" и полностью восстанавливать функции Самости. В структуре Самости могут образовываться "слабые" секторы, компенсация которых осуществляется за счет "сильных". Такое соотношение секторов, однако, уменьшает перспективы консолидации адекватного самообъекта с ослабленным Я. Компенсаторные и защитные структуры расположены на разных полюсах единого спектра, их промежуточные формы размещаются в средней части спектра и могут "притягиваться" либо к одному, либо к другому полюсу.
    Одним из важнейших механизмов защиты Самости является расщепление. Кохут предлагает различать два типа расщепления — горизонтальное и вертикальное. При вертикальном расщеплении перцепты внутренней или внешней реальности отбрасываются либо отрицаются. Непомерное фантазирование при этом типе расщепления может оставаться на сознательном уровне, чаще, однако, оно "отбрасывается" или отрицается во избежание чувства унижения, связанного с проявлением неприемлемых для Самости детских притязаний. Горизонтальное расщепление можно сравнить с барьером вытеснения; сущностью этого механизма является предохранение Самости от осознания неприемлемых стремлений и потребностей. Фантазии и другие идеаторные проявления неприятного содержания ограждаются и не попадают в сознание. Вертикальное расщепление может быть распознано в первой фазе анализа, его интерпретация и проработка в значительной степени облегчает терапию горизонтального расщепления во второй фазе.
    В школе психологии Самости решающее значение для получения необходимого материала и проведения соответствующей терапии приобретает эмпатия. Процесс эмпатии включает проникновение в психическое состояние пациента (ср. с термином Фрейда "Einfühlung" — "вчувствование"). При эмпатическом контакте аналитик полностью погружается в субъективный мир анализируемого и стремится к максимальному пониманию его внутренних переживаний. В подходящий момент аналитик старается объяснить свой инсайт. Эмпатическое состояние следует отделять от симпатии, доброжелательности или конкретных аффективных проявлений. Эмпатия представляет собой скорее форму "замещающей" и "искупительной" интроспекции. Хотя концепция эмпатии, используемая в психологии Самости, вполне сопоставима с таковой в психоанализе, Кохут и его единомышленники придают эмпатии основное значение для всего психоаналитического процесса. Надежность эмпатического метода при получении психоаналитического материала зависит в первую очередь от тренированности и опыта аналитика, однако немаловажным условием надежности эмпатии является также скрупулезность самонаблюдений аналитика и умение предотвращать возникновение искажений при контрпереносе.
    Следующим важным феноменом, выявляемым, согласно Кохуту, при анализе расстройств Самости, является преобразующая интернализация. Этот феномен описывается как процесс, начинающийся нетравматической фрустрацией аналитика со стороны пациента и приводящий в дальнейшем к образованию специфических структур, которые помогают завершать действия, предпринимаемые по отношению к самообъектам (при отсутствии соответствующего опыта переживаний самообъектов). Такой процесс способствует смещению определенных функций от личности, выступающей в качестве самообъекта, на самого субъекта. При этом подчеркиваются четыре аспекта, отличающие подход Кохута от концепции интернализации Гартманна: 1) интернализация всегда эффективна, 2) пациент готов к интернализации; 3) интернализация возникает скорее как результат оптимальной, нежели внезапной и тотальной фрустрации потребностей Самости; 4) связь интернализации с самообъектом носит деперсонализированный характер. И наоборот, самообъект не является полностью персонализированным с самого начала, поскольку он часто воспринимается как часть Самости, а не как отдельный центр интенциональности или инициативы.
    - расстройства Самости
    - перенос самообъекта

    Словарь психоаналитических терминов и понятий > психология Самости

Страницы
  • 1
  • 2

См. также в других словарях:

Поделиться ссылкой на выделенное

Прямая ссылка:
… Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»